Твои родители заняли нашу спальню, пора их выкинуть из нашего дома! — В истерике прокричала Настя
– Милая, ты не видела мои очки для йоги? – Людмила Ивановна выглянула из гостиной приоткрыв дверь в комнату. – Кажется, я оставила их где-то здесь…
«Очки для йоги?» – Настя моргнула. – «Серьёзно?»
– Людмила Ивановна, а зачем вам очки для йоги?
– Ах, Настенька, – свекровь снисходительно улыбнулась, – это особые очки. Они помогают сконцентрироваться на чакрах. Я как раз собиралась провести утреннюю практику в вашей… то есть, в нашей спальне.
Три недели назад, когда родители Сергея приехали «на пару дней», Настя и представить не могла, что их спальня превратится в место для медитаций, а гостиная – в филиал клуба восточных практик. Людмила Ивановна неожиданно увлеклась йогой и теперь каждое утро начинала с получасового распевания мантр.
– Кстати, дорогая, – продолжила свекровь, – я заказала нам всем коврики для йоги. Розовый для тебя, голубой для Серёженьки…
– Спасибо, но… – Настя запнулась, подбирая слова.
– И ещё кристаллы! – восторженно добавила Людмила Ивановна. – Их нужно расставить по всему дому для правильной энергетики. Я уже составила схему…
В этот момент из ванной донёсся грохот и приглушённые ругательства Николая Петровича. Он тоже внёс свой вклад в преображение дома – завёл террариум с тремя игуанами, которых почему-то назвал именами космонавтов.
– Гагарин опять сбежал! – раздался его крик. – Настя, ты не видела Гагарина?
Настя молча указала на шторы, где виднелся характерный хвост. Игуаны давно облюбовали эти шторы, превратив их в некое подобие верёвочного парка.
– Папа, может не стоило привозить всех трёх? – робко спросил появившийся в коридоре Сергей.
– Как не стоило? – возмутился Николай Петрович. – Титов и Терешкова без Гагарина заскучают! Они же семья!
«Как и мы были семьёй,» – подумала Настя, глядя на их с Сергеем свадебную фотографию, которую теперь загораживал плакат с изображением семи чакр.
Вечером, пытаясь уснуть в маленькой гостевой комнате под аккомпанемент храпа Николая Петровича и шелеста игуан за стеной, Настя повернулась к мужу:
– Серёж, нам надо поговорить.
– М? – отозвался тот, не отрываясь от телефона.
– Твоя мама заказала нам коврики для йоги.
– Здорово, – рассеянно кивнул он.
– И хочет расставить по всему дому кристаллы.
– Угу.
– А твой папа подумывает завести четвёртую игуану. Говорит, Комаров одинок.
– Что? – Сергей наконец оторвался от экрана.
– То! – Настя села на кровати. – Слушай, я люблю твоих родителей, правда. Но это уже слишком. Они заняли нашу спальню, превратили дом в смесь эзотерического магазина и зоопарка…
– Ну мам просто хочет быть в тренде, – пожал плечами Сергей. – А папе нужно хобби на пенсии…
– Хобби? – Настя повысила голос и тут же зашептала, вспомнив о тонких стенах. – Серёж, они живут у нас уже три недели! Твоя мама переставила всю мебель по фэн-шую, а твой папа проводит экскурсии для соседских детей, показывая им своих игуан!
– Они же родители… – начал Сергей.
– Вот именно – родители, а не квартиранты! – Настя встала. – И знаешь что? Либо ты поговоришь с ними о сроках отъезда, либо я пойду медитировать с твоей мамой. С бубном. В пять утра. И тебя заставлю.
– Ты не посмеешь, – Сергей побледнел. Он хорошо помнил прошлую попытку матери обучить его правильному дыханию.
– Посмею, – Настя легла обратно. – И это будет на твоей совести.
За стеной что-то упало, и раздался торжествующий крик Николая Петровича: «Нашёл! Гагарин был в цветах!»
Настя накрыла голову подушкой. Возможно, медитации – это не такая уж плохая идея. Особенно если они помогут пережить это нашествие.
Утро началось с пения тибетских чаш. Настя открыла глаза и уставилась в потолок – часы показывали 5:30.
– Оммм… – доносилось из спальни. – Дети, вы проснулись? Пора очищать карму!
– Я этого не переживу, – пробормотала Настя, натягивая одеяло на голову.
– Серёженька! – голос Людмилы Ивановны стал настойчивее. – Я купила тебе специальные штаны для йоги! С драконами!
Сергей сделал вид, что крепко спит. Настя пихнула его локтем:
– Твои драконы ждут.
– Может, сама сходишь? – промямлил он в подушку.
– Ну уж нет. Я вчера два часа слушала лекцию о правильном расположении кристаллов в зоне любви. Кстати, ты в курсе, что у нас теперь над кроватью висит розовый кварц?
Внезапно в коридоре раздался грохот и крик Николая Петровича:
– Тревога! Титов съел кактус!
– Какой кактус? – Сергей резко сел на кровати.
– Тот, который твоя мама поставила для привлечения денежной энергии, – Настя потёрла глаза. – Надеюсь, он не был редким.
Они выскочили в коридор. Картина была впечатляющей: Николай Петрович в семейных трусах гонялся за игуаной, которая, судя по торчащим изо рта колючкам, действительно закусила кактусом. Людмила Ивановна, в ярко-оранжевом кимоно с драконами, размахивала благовониями:
– Это всё негативная энергетика! Я же говорила, что нужно очистить дом!
– Людочка, перестань махать этой палкой! – рявкнул Николай Петрович. – Ты распугаешь моих мальчиков!
– Твои мальчики, между прочим, съели источник благополучия! – парировала Людмила Ивановна. – А ещё вчера Гагарин нагадил на мой коврик для медитаций!
– Он просто выражал своё мнение о твоей утренней практике!
Настя молча прошла на кухню и включила кофеварку. За три недели она научилась игнорировать семейные разборки свёкров. Но сегодня что-то было не так. На её любимой кружке с котиками красовалась наклейка с мантрой, а сама кухня… Настя моргнула.
– Сергей! – позвала она. – Иди сюда!
Муж появился на пороге и застыл. Кухня преобразилась до неузнаваемости. Все шкафчики были оклеены иероглифами, на холодильнике висела карта фэн-шуя, а на подоконнике выстроилась целая армия кристаллов всех цветов радуги. В центре стола возвышалась статуя Будды.
– Нравится? – Людмила Ивановна просияла, появляясь в дверях. – Я всю ночь работала! Теперь энергия будет правильно циркулировать.
– Всю ночь? – переспросила Настя. – В нашей кухне?
– Конечно! Я же не могла спать, когда чувствовала такой энергетический дисбаланс. Кстати, я выкинула вашу старую посуду – она накопила слишком много негатива.
– Выкинула? – Настя почувствовала, как у неё темнеет в глазах. – И мой сервиз? Тот самый, который достался от бабушки?
– Ой, не переживай так! – махнула рукой свекровь. – Я заказала новый – из пищевого нефрита. Он очищает еду от токсинов.
В этот момент в кухню влетел Титов, всё ещё с остатками кактуса в зубах, за ним ворвался Николай Петрович с сачком, снёс статую Будды, та упала на кристаллы, началась цепная реакция…
Через полчаса они сидели в гостиной и оценивали масштабы бедствия. Статуя Будды лишилась уха, половина кристаллов превратилась в разноцветную крошку, а Титов, судя по его довольной морде, переварил маленький кактус без особых проблем.
– Это знак! – объявила Людмила Ивановна. – Нам нужно провести энергетическую чистку! Я приглашу своего наставника…
– Нет! – Настя встала. – Никаких наставников! Никаких чисток! И никаких новых игуан!
Все уставились на неё. Даже Гагарин, свисающий со шторы, казалось, заинтересовался.
– Настенька, ты чего? – испуганно спросил Сергей.
– Я чего? – Настя сорвалась. – Я в своём доме больше не хозяйка! Моя кухня превратилась в фиг знает что, в ванной живут рептилии, а моя спальня… боже, что стало с моей спальней! Там теперь пахнет как в индийской лавке!
– Между прочим, это благовония высшего качества, – обиделась Людмила Ивановна. – И вообще, мы же семья! Мы хотим как лучше!
– Вот именно! – поддержал жену Николай Петрович. – И мальчикам нужно пространство для развития. Я, кстати, подумываю о еще одной игуане…
– Нет! – Настя схватила сумку. – Я больше не могу. Серёж, или ты решаешь этот вопрос, или я переезжаю к Ленке. И её кот точно не будет есть кактусы и гадить на коврики для медитаций!
– Но, Настюш…
– У меня встреча с риелтором через час, – она направилась к двери. – Да, я серьёзно. И да, я ищу новую квартиру. Потому что в этом доме для меня больше нет места.
– Доченька, – всполошилась Людмила Ивановна, – может, тебе кристалл для спокойствия…
Дверь хлопнула так, что со стены упал портрет молодого Николая Петровича. Гагарин испуганно юркнул за штору, а Титов выплюнул последний кусочек кактуса.
– Сынок, – Николай Петрович положил руку на плечо застывшего Сергея. – По-моему, у вас проблемы.
– Нет, пап, – Сергей впервые за эти недели посмотрел отцу прямо в глаза. – Это у нас всех проблемы. И, кажется, пора их решать. Вместо привычной картины в винтажной раме теперь висел строгий портрет Николая Петровича в молодости – подарок свекрови, который «просто необходимо было повесить на самом видном месте».
Настя сидела в кафе с риелтором, рассеянно помешивая остывший кофе. Телефон вибрировал от сообщений Сергея, но она не открывала их. На экране высветилось новое:
«Папа увёз Титова к ветеринару. Кактус всё-таки был не очень полезен для пищеварения.»
Настя невольно улыбнулась. Потом пришло ещё одно:
«Мама медитирует в парке. Сказала, что дома слишком много негативной энергии. Наверное, потому что я впервые на неё накричал.»
Это сообщение заставило её отложить ложечку. Сергей? Накричал на маму?
– Вот отличный вариант, – риелтор показывала ей фотографии квартиры. – Второй этаж, солнечная сторона…
– Простите, – Настя встала. – Мне нужно идти.
Когда она открыла дверь своего дома, первое, что она увидела, был Сергей, сидящий на полу в окружении коробок. Он методично складывал кристаллы, амулеты и статуэтки.
– А где… – начала она.
– Гагарин и Терешкова в ванной, – ответил он, не поднимая головы. – Папа с Титовом у ветеринара. Мама…
– В парке, я знаю.
– Нет, – Сергей наконец посмотрел на неё. – Она уже вернулась. Сидит в спальне и пакует вещи.
Настя моргнула:
– Что?
– ОММММ! – раздалось сверху, опровергая слова о тишине. – Господи, Люда, прекрати! – это уже был голос Николая Петровича. – Я пытаюсь успокоить Титова! Оказывается, Николай уже вернулся с больницы.
– Я создаю гармоничное пространство для переезда! – парировала Людмила Ивановна.
– Единственное гармоничное пространство для нас сейчас – это наш собственный дом! – рявкнул Николай Петрович. – И хватит размахивать этими благовониями, у Титова и так проблемы с пищеварением!
Настя медленно опустилась рядом с Сергеем:
– Что произошло?
– Ты ушла, – просто сказал он. – И я вдруг понял, что ещё немного – и уйдёшь насовсем. Знаешь, я смотрел на эти кристаллы, на игуан, на всё это… и думал: неужели я готов потерять тебя из-за того, что боюсь обидеть родителей?
Сверху донёсся звук падающего тела и приглушённое «Ом-м-м…»
– Папа! – крикнул Сергей. – Не урони маму, она в позе лотоса!
– Она медитирует на стульях! – отозвался Николай Петрович.
Настя прыснула:
– И что ты сделал?
– Сказал им правду, – Сергей пожал плечами. – Что люблю их, но ещё больше люблю тебя. Что это наш дом, а не филиал ашрама с экзотическим зоопарком. Что они замечательные родители, но ужасные квартиранты.
– И они… согласились?
– Не сразу, – он усмехнулся. – Мама сначала закатила истерику. Потом начала медитировать. Потом папа признался, что Титов – не единственный, кто страдает от её благовоний. А потом…
Сверху снова что-то упало.
– Может, поднимемся? – предложила Настя. – Мне кажется, там нужна помощь.
В спальне обнаружилась впечатляющая картина: Людмила Ивановна, всё ещё в позе лотоса, сидела на полу среди разбросанных вещей. Николай Петрович пытался одновременно удержать Титова, который явно собирался исследовать чемодан, и сложить рубашки.
– А, Настенька! – просияла свекровь. – Я как раз собираю свои кристаллы. Знаешь, я подумала – может, хватит одного? Самого маленького? В кухне?
Настя молча подошла и обняла её:
– Спасибо.
– За что? – удивилась Людмила Ивановна.
– За то, что поняли.
– Ох, деточка, – свекровь наконец расплела ноги и встала. – Знаешь, я вдруг вспомнила, как моя свекровь учила меня варить суп. Каждый день! А я просто хотела готовить по-своему… – она вздохнула. – Прости меня. Мы с отцом… мы просто скучали по Серёже. И, наверное, немного переборщили.
– Немного? – хмыкнул Николай Петрович, запихивая в чемодан очередную стопку вещей. – Люда, ты превратила их дом в какой-то Тибет!
– А ты притащил сюда половину террариума! – парировала она.
– По крайней мере, мои игуаны не заставляли никого медитировать в пять утра!
– Нет, они просто ели кактусы и гадили на коврики!
Настя переглянулась с Сергеем и рассмеялась. Внезапно она поняла – всё действительно будет хорошо.
Вечером, проводив родителей (Людмила Ивановна всё-таки оставила один крошечный кристалл на кухне, а Николай Петрович торжественно вручил им фотографии всех трёх игуан), они лежали в своей спальне. В своей нормальной спальне, без благовоний и мантр.
– Знаешь, – задумчиво сказала Настя, – я никогда не думала, что буду скучать по звукам тибетских чаш.
– Правда? – Сергей приподнялся на локте.
– Нет, конечно! – она рассмеялась. – Но по твоим родителям – буду. Немного. Когда-нибудь. Не в ближайшие лет пять.
– Я люблю тебя, – вдруг серьёзно сказал он. – И спасибо, что не ушла к Ленке.
– Я тоже тебя люблю, – Настя улыбнулась. – И знаешь… я горжусь тобой. Ты наконец-то стал мужчиной, а не мальчиком, который боится расстроить маму.
Из коридора донеслось странное шуршание.
– Это не может быть… – начал Сергей.
– Нет-нет-нет! – Настя села на кровати. – Скажи мне, что твой отец не забыл одну из своих игуан!
Они выскочили в коридор. На шторе действительно что-то шевелилось.
– Ага! – Сергей отодвинул штору и замер. – Это… это просто ветер.
Настя рассмеялась и обняла его:
– Знаешь, а ведь это было весело. Самое безумное приключение в нашей жизни.
– Пока, – подмигнул Сергей. – Мама говорила, что собирается записаться на курсы тантрического массажа…
– Даже не шути так! – Настя шутливо стукнула его подушкой.
В этот момент где-то в глубине дома раздался звук падающего предмета. Они застыли.
– Это определенно ветер, – твёрдо сказала Настя.
– Конечно, – кивнул Сергей. – А если нет… ну, по крайней мере, у нас уже есть опыт общения с игуанами.
Они вернулись в спальню, и Настя впервые за долгое время почувствовала, что дома по-настоящему хорошо. Пусть даже где-то в нём прячется забытый Гагарин. В конце концов, что такое одна маленькая игуана по сравнению с месяцем эзотерического безобразия?
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!