Падай на колени! – кричала свекровь невестке.

Home » Падай на колени! – кричала свекровь невестке.

– Открывай, это моя квартира, – Лена, держа пакет с продуктами, упорно нажимала на дверной звонок.
– Ничего не открою, – из-за двери раздался знакомый голос свекрови Галины Петровны. – Сначала на колени встань, прощения попроси.
– Чего?! – Лена отшатнулась, глядя на соседку, вышедшую на шум.

Пару лет назад Лена вышла замуж за Сергея, менеджера среднего звена в торговой фирме. Они вместе купили квартиру, оформив её в долевую собственность — половина Лены, половина Сергея. Жизнь шла неплохо, пока свекровь, Галина Петровна, не стала регулярно вмешиваться в их быт: давала советы, критиковала, иногда устраивала скандалы из-за мелочей, всё повторяла: «Я мать, я лучше знаю!»

Последний месяц выдался сложным: Сергей уехал в командировку на юг на три недели. Лена радовалась, что сможет пожить без излишнего контроля со стороны свекрови. Но не тут-то было: узнав об отъезде сына, Галина Петровна внезапно приехала и поселилась в их квартире, якобы «присмотреть за невесткой», чтобы та «не натворила дел». Лена возражала, но свекровь настаивала, а Сергей сказал: «Мама побудет недельку-другую, не спорь, всё равно это и её дом». Формально мать не была собственницей, но всем своим видом показывала, что она «хозяйка».

Перед самым отъездом Лена ушла на пару дней к подруге из-за скандала. Вернувшись домой, она ожидала, что свекровь уже уехала, но оказалось, что всё наоборот. Дверь не открывалась, ключ почему-то не подходил. Лена чуть не онемела от шока: свекровь заперла её квартиру изнутри, сменив замок! И теперь требовала: «Падай на колени».

Лена, стоя перед дверью, не знала, смеяться ей или плакать. Как так — её собственная свекровь не пускает её в собственную квартиру?

– Галина Петровна, откройте! – повторяла Лена сквозь зубы. – Это моя квартира, вы не имеете права!

– Я-то мать Серёжи, – холодно ответила свекровь через дверь. – А ты никто! Вот и докажи, что достойна войти сюда. Встань на колени, попроси прощения за всё, что наговорила!

Пара соседей выглянула на площадку. Тётя Зина, живущая напротив, изумлённо спросила: «Что происходит, Лена?» А Лена, сгорая от стыда, тихо ответила: «Свекровь не пускает в квартиру…» — и вздохнула, чувствуя, как внутри закипает возмущение.

Надо сказать, что Лена и Галина Петровна никогда не были в особых дружеских отношениях. Свекровь считала, что невестка «недостаточно хороша» для её сына: готовит как-то «по-своему», денег мало зарабатывает, характер упрямый. Лена старалась сохранить мир, но после свадьбы стало ясно, что Галина Петровна хочет контролировать всё до мелочей. Сергей долго закрывал на это глаза, не хотел ссориться с матерью, а Лена терпела скандалы.

В последний месяц конфликт достиг апогея: свекровь потребовала копию ключей от квартиры. Лена сказала, что не против, если свекровь будет предупреждать о визитах заранее. Но мать Серёжи считала иначе: «Я могу приходить, когда захочу, я здесь хозяйка — мой сын платил ипотеку!»

Однажды Лена ответила: «Извините, но половина квартиры — моя, и я плачу не меньше». С тех пор свекровь затаила злобу. И вот теперь, при удобном случае, она решила унизить невестку публично.

Лена понимала, что вызывать полицию из-за семейного спора — крайняя мера. Она попыталась позвонить Сергею:

– Серёжа, твоя мама заперлась в квартире и не пускает меня! – жаловалась она в трубку.

Но муж ответил раздражённо: «Лена, я в командировке, ничем не могу помочь. Да помиритесь вы. Считай это бабскими разборками…»

На глаза навернулись слёзы: «Бабские разборки? Да она меня на улицу выгнала! Мне негде ночевать!» Сергей лишь пробормотал: «Сама виновата, наверное, обидела её». И отключился.

– Вот сволочь! – прошептала Лена, поняв, что муж не станет её защищать. Она почувствовала себя преданной: даже супруг не встал на её сторону.

Соседка тётя Зина предложила: «Приходи ко мне переночевать…» Но Лена твёрдо решила: «Нет, это моя квартира, я не уступлю!» Она попросила соседа-слесаря, дядю Гришу, помочь взломать замок. Тот согласился, но когда пришёл с инструментами, свекровь закричала изнутри: «Только попробуй взломать — я полицию вызову!»

– Весёлая у вас семейка, – проворчал дядя Гриша и удалился.

Галина Петровна, услышав, что Лена не ушла, снова завопила из-за двери:

– Хочешь войти? Становись на колени и проси прощения за то, что назвала меня дурой! А иначе ночуй на улице!

Лена вспыхнула, вспомнив, как в прошлом словесном скандале она действительно сорвалась и назвала свекровь «самодурой». Вот та и затаила обиду. Теперь требует публичного унижения. Соседи, собравшиеся на площадке, смотрели то на Лену, то на дверь.

– Я не стану на колени, – ответила Лена сквозь стиснутые зубы. – Уходи из моей квартиры, или я вызову полицию!

– Вызывай, – злобно расхохоталась свекровь. – Я скажу, что ты меня ударила и выгнала. Пусть полиция разбирается, кто здесь хозяйка!

Лена понимала, что свекровь может наговорить всякого. Соседи уже перешёптывались. Одни советовали невестке «попросить прощения ради мира», другие говорили: «Вызови всё же полицию, не бойся!» Но Лена колебалась, не желая выносить унизительный конфликт на суд посторонних. Она чувствовала себя в тупике.

В конце концов Лена, порядком измотанная, решилась: она позвонила в полицию и сообщила, что «кто-то сменил замки в моей квартире без моего согласия и не пускает меня, собственницу». Дежурный заверил, что наряд приедет разобраться.

Услышав это, свекровь заметалась внутри: через дверь доносился грохот. Очевидно, она думала, как избежать ответственности. Через двадцать минут подъехала дежурная машина. Двое полицейских поднялись, спросили у Лены, что происходит. Лена показала документы: «Вот мой паспорт».

– Значит, вы – совладелица квартиры? – уточнил один из полицейских.

– Да, – кивнула она.

– А кто внутри?

– Свекровь, мать моего мужа, – Лена помрачнела. – Но формально она здесь не прописана.

Полицейские постучали, представились: «Откройте, полиция!» Свекровь сделала вид, что больна, и не хотела открывать. Наконец замок щёлкнул, дверь открылась. Перед ними предстала Галина Петровна в халате, распустив «перья» в переносном смысле, с надменным видом:

– Что происходит? – спросил один из полицейских.

– Эта… – она указала на Лену, – оскорбляла меня, а теперь выгоняет старуху. Я просто защищалась.

– Женщина, – полицейский указал взглядом на документы, – эта гражданка является владелицей. Почему вы не впустили её? Почему сменили замок?

Свекровь начала захлёбываться в жалобах: «Она наговаривает! Я здесь живу, мой сын тоже хозяин…» Но полицейский уточнил: – Сын дома?

– Нет, – признала она, – он в командировке. Но я имею право! Я мать!

Полицейские переглянулись. Один из них твёрдо сказал:

– Согласно документам, гражданка Лена является совладелицей. Ваш сын, возможно, тоже, но раз его нет, вы не имеете права не впускать другого совладельца. Либо вы мирно решаете вопрос, либо нам придётся вас забрать в участок.

Свекровь зашипела:

– Вы не смеете! Я мать…

– Гражданка, – перебил её второй полицейский. – Закон на стороне владелицы. Вы нарушили порядок. Давайте без скандала, соберите вещи и уходите, если гражданка Лена возражает против вашего пребывания здесь.

Лена молчала, хотя сердце её колотилось. Она понимала, что настал момент принятия решения. Свекровь бросила на неё яростный взгляд:

– Ну что? Будешь выгонять меня с полицией? Бесстыдница!

Все замолчали, глядя на Лену. Соседи, выглядывающие из-за угла, затаили дыхание. Лена тяжело вздохнула, вспомнила все издевательства, вспомнила, как свекровь кричала, чтобы она падала на колени… Наконец она сказала, глядя прямо на Галину Петровну:

– Да. Соберите вещи и уходите. Я не хочу видеть вас в своей квартире.

– Ах ты… – свекровь затряслась от гнева, – зато мой сын знает, кто ты такая! Посмотрим, что он скажет!

Полицейские мягко, но настойчиво подвели её к дивану, чтобы она забрала сумку. Галина Петровна брала какие-то свои пакеты, злобно шепча проклятия. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Ещё минут десять прошло на то, чтобы она собрала вещи. Затем под взглядами соседей она вышла в подъезд в сопровождении полицейских.

Когда шаги затихли, Лена вошла в прихожую своей квартиры и опустилась на табурет. Слёзы текли сами собой, от облегчения. Её квартира снова «её», но какой ценой? Поссорилась насмерть со свекровью. А что подумает муж? Наверняка свекровь преподнесёт ему всё иначе, будто Лена — чудовище. Но Лена вспомнила, как свекровь кричала: «Падай на колени!» И поняла: она не могла поступить иначе. Ведь если человек готов издеваться над тобой, унижать тебя в собственном доме, нельзя прогибаться.

Соседи, расходясь по своим квартирам, перешёптывались: «Впервые вижу, чтобы свекровь так нагло себя вела…» Кто-то считал, что Лена перешла черту, вызвав полицию, но большинство сочувствовало: «Свекровь сама виновата, так нельзя».

На следующий день Лена позвонила мужу, чтобы рассказать о случившемся. Сергей был в ярости: «Мама сказала, что ты выгнала её на улицу, заставила ночевать на вокзале!»

Лена ответила:

– Иначе никак. Она сменила замок, унижала меня, требовала встать на колени. Это же беспредел, Серёжа!

– Но это моя мама! – бушевал он. – Разве нельзя было решить всё мирно?

– Я пыталась. Она сказала, что не пустит меня в мой же дом без извинений. Хочешь – живи со своей мамой, и ищи другое жильё, – с горечью сказала Лена.

Между ними повисла тяжёлая тишина. Вероятно, их брак тоже окажется под угрозой. Но Лена чувствовала, что сделала правильный шаг, защищая свою честь и своё жилище. «Если муж не признает мою правоту, что ж, придётся расстаться. Я не стану рабой свекрови», — решила она.

История заканчивается открытым финалом: свекровь, «распустив перья», хотела подчинить себе невестку, но сама оказалась на улице, потому что пошла на нарушение закона и морали. Лена, хоть и в слезах, отстояла свои права, не позволив сделать из себя безвольную жертву. Как сложатся отношения дальше — покажет время.

Источник